Скидка по 100% предоплате - 10%!!!
Условия акции читать здесь На данные момент сильный рост на золото, цены уточняйте у нас.
На сегодня 06.2025 стоимость грамма 585 пробы, в изделии 9000 руб., по предоплате.
Срок изготовление в серебре 3-4, в золоте 4-5 рабочих дней!
Выполняется все на ЧПУ станке. Качество и детализация максимальные!!!
Под заказ можем выполнить в золоте, бронзе или другой размер. Так же возможно изменение самой модели. Можем вставить/закрепить любые камни.
Изготовление любого оберега на заказ, по вашим эскизам!
Славянская духовная культура, укоренённая в языческих (до-христианских) верованиях, всегда вызывала огромный интерес у этнографов, историков, любителей фольклора и неоязычников. Одним из ярких феноменов в ней были волхвы и ведуны — люди, которым приписывали особые способности к жречеству, магическому воздействию, исцелению, прорицанию. Однако, кто они: жрецы, «официально» стоящие при капищах и богах, или маги и колдуны, работающие скорее в теневой сфере? Ответить однозначно бывает непросто, ведь исторические источники о славянском язычестве фрагментарны и часто интерпретируются по-разному.
Тем не менее, мы располагаем летописными упоминаниями, фольклорными мотивами, поздними этнографическими записями, а также неоязыческими реконструкциями. Из них вырисовывается образ волхвов и ведунов как ключевых фигур, связанных с проводами обрядов, контактом с богами (или духами), гаданием и целительством. Они в равной мере могут олицетворять как «держателей традиций и богослужений», так и «обладателей магической силы», способных проклинать или помогать. В данной статье мы будем использовать оба термина («волхв» и «ведун») в их историческом, фольклорном, а также современном неоязыческом контексте, чтобы прояснить: кем были эти люди, в чём заключалась их деятельность и почему их часто считали как жрецами, так и магами.
Самое раннее упоминание о «волхвах» встречается в древнерусских источниках (например, «Повесть временных лет»), где говорится, что волхвы — это «служители идолов», которые иногда поднимали народные бунты против княжеской власти (особенно когда эта власть принимала христианство). В контексте тех текстов волхвы осуждаются как «прельщённые дьяволом колдуны», стоящие на пути «истинной веры».
Однако, если отвлечься от церковно-негативной интерпретации, волхв в тогдашнем обществе, по-видимому, занимал позицию хранителя языческих традиций, прорицателя судьбы племени, участника ритуалов и, возможно, «моста» между общиной и богами (Перун, Велес, Мокошь и др.).
В более поздние века (XV–XVIII вв.) сохранились фольклорные сюжеты, где фигурируют волхвы, ведуны, колдуны, а также знахари и травники. Отделить одно от другого непросто:
В некоторых деревенских поверьях упоминалось, что «ведун» может общаться с духами и «видеть» будущее, а волхв — это как бы официально признанный «жрец», проводящий главные обряды общины. Хотя, повторимся, чёткого разграничения нет, всё сильно зависело от локальной традиции.
При крещении Руси (X–XI вв.) многие практики волхвов перешли в полуподполье, часть «волхований» смешалась с христианскими обрядами, образуя феномен двоеверия. Этнографы XIX–XX вв. обнаруживали в сельских общинах «стариков», которые знали массу заговоров, хранили старинные обычаи (например, «окуривание скота», «обережные куклы»). Их можно считать наследниками волхвов, хотя они не всегда осознавали себя «жрецами языческого пантеона».
В XX веке, благодаря неоязыческим движениям («родноверие» и т. д.), произошёл новый всплеск интереса к волхвам и ведунам. Теоретики родноверия часто пытаются систематизировать знания о них, ставя волхва на уровень «высшего жреца», а ведуна — на уровень «полубродячего мага-целителя». Но это уже современная реконструкция, которая может не всегда соответствовать исторической реальности.
По одной из основных версий, волхвы — это представители жреческой касты в языческом обществе. Они отвечали за жертвоприношения богам, поддерживали капища (священные места, где стояли идолы Перуна, Велеса, Даждьбога и др.). Считалось, что волхвы могут толковать волю богов, определять благоприятные даты для военных походов, вспахивания земли, свадеб.
На праздниках, вроде Масленицы, Коляды, Купалы, Комоедицы, именно волхвы могли быть «ведущими», постановщиками главных ритуальных действий. Их «посвящение» проходило многолетним обучением тайным знаниям, заучиванием обрядовых текстов наизусть (так как письменность была ограничена).
Волхвы также занимались пророчествами, используя кости животных, травы, наблюдения за лунным/солнечным циклами, возможно, руны (если говорить о северо-западных славян, под влиянием германских соседей) или иные системы. Летописи указывают на случай, когда волхвы предсказывали князю будущее и агитировали народ против «новой веры» (христианства), говоря, что «боги разгневаются».
В этом смысле волхв ближе к «сакральному советнику» или «придворному жрецу», чем к «деревенскому колдуну».
Наконец, волхвы часто выступали в роли морально-этических наставников, храня традиции, объясняя смысл ритуалов, возможно, передавали мифы из поколения в поколение. Упоминается, что они могли играть судейскую роль: разрешать споры с опорой на «волю богов» и старинные законы, особенно до развития княжеской власти.
Ведун — от слова «ведать», то есть «знать» (тайное, скрытое). Ведуны специализировались на лечении травами, заговорах, «отводе порчи», «присухе», понимании снов. Хотя это нередко пересекалось с функциями волхва, ведун мог действовать на более «частном» уровне, не обязательно будучи официальным жрецом общины.
Проще говоря, это целитель, «знахарь», иногда «ворожей», которому приходили за помощью в бытовых проблемах — исцелить, снять проклятие, вернуть мужа в семью, найти пропавшую вещь. При этом ведуны не обязательно имели «верховный» статус; иногда их опасались или подозревали в контакте с нечистой силой.
Люди, с одной стороны, искали помощь ведуна (при болезнях или нужде), но с другой — могли бояться, обвиняя в «колдовстве» и нанесении вреда. Особенно после христианизации, когда церковь провозглашала все языческие практики «делами дьявола», ведуны часто оказывались под подозрением. Но в деревенской среде они продолжали существовать, потому что помогали в житейских трудностях.
Ведуны применяли:
Таким образом, «ведунство» представляло собой разноплановый магический комплекс, помогавший простому люду, но не претендовавший на «государственный масштаб» (в отличие от волхвов, выступавших иногда и против князей).
Иногда один человек мог совмещать обе функции: быть и волхвом (участвовать в публичных ритуалах), и ведуном (заниматься личными просьбами, исцелять). Либо волхвы могли иметь круг учеников-ведунов. Исторические свидетельства этого мало, но логика традиционных обществ подсказывает, что «сакральное знание» не было строго разделено на «государственное» и «личное».
Возможно, в крупных племенах волхв занимал более «официальную» позицию, ведун же — это название для деревенского практика. Но граница размыта, поскольку письменные источники оставались скудными.
Для крестившихся князей и духовенства волхвы и ведуны были «ересью», «колдовством», хотя и с разной степенью осуждения. Волхвов, возглавлявших восстания (например, упоминания в «Повести временных лет» при князе Владимире), могли казнить как «колдунов», угрожавших государству. В церковных писаниях их называли служителями дьявола.
Простые люди долго держались двоеверия: ходили в церковь, но при нужде шли к ведуну, «чтобы снял порчу». Почитали волхвов как хранителей старинных ритуалов (если те оставались в деревнях). Следовательно, и «магия», и «жречество» воспринимались как фрагменты одного и того же «языческого поля», где богов можно задобрить, а «болезнь изгнать».
Для славян традиционного уклада не существовало строгого разделения на «официальный культ» и «магическую» практику, как это видится западному учёному. Они считали, что вся жизнь человека пронизана контактом с духами, божествами и предками, и роль волхва или ведуна — направлять этот контакт. Поэтому можно сказать, что волхвы и ведуны были одновременно жрецами (служителями богов) и магами (хранителями практического колдовства).
В движении «родноверия» (русского неоязычества) распространено стремление «возродить институт волхвов». Там появляются «волхвы» как духовные лидеры общин, проводящие календарные праздники (Коляду, Масленицу, Купалу), освящающие оружие, хлеб, совершая тризны по предкам и т. д. Они позиционируются как наследники древних волхвов — учат заговоры, «общаются» с богами, пишут книги о славянском пантеоне.
В то же время «ведуны» могут быть отдельными практикующими «целителями», «травниками», «ясновидящими», ориентирующимися на славянскую символику. Далеко не всегда это «члены» каких-то объединений, иногда одиночки-энтузиасты.
Образы «славянских волхвов» и «ведунов» нередко фигурируют в литературе фэнтези, кино, где их представляют как могущественных магов, наподобие друидов в кельтской культуре. Конечно, это художественное преувеличение, но оно популяризирует идею, что славянская духовная традиция богата колдовскими сюжетами, равнозначна по своей красоте и силе «колдунам» и «друидам» иных народов.
Конечно, когда говорят о «волхвах-ведунах», часто возникает почва для шарлатанства: некоторые люди могут использовать старинные названия, чтобы «продавать» магические услуги, не имея реальной компетенции. Поэтому важно различать серьёзные этнографические исследования, осознанную (пусть и реконструированную) традицию и псевдоисторические фантазии.
В заключение можно сказать, что волхвы занимали более «публично-культовую» роль: проводили календарные праздники, совершали жертвоприношения, прорицали судьбу племени, были близки к княжеской власти (до крещения). Ведуны (или «ведьмаки», «знахари») обслуживали индивидуальные потребности общинников: лечили, снимали порчи, делали любовные привороты, иногда выполняли роль местного советчика.
Но в реальности между этими «типами» (жреческим и магическим) не существовало жёсткой границы: один и тот же человек мог быть и волхвом, и ведуном, если обладал достаточным объёмом сакрального знания. А после христианизации любой из них попадал под подозрение церкви как «языческий колдун».
С историко-культурной перспективы волхвы и ведуны — это одна из ярчайших граней славянского наследия, которое представляет синтез духовного руководства, магических навыков, хранение фольклорной мудрости и социального посредничества. Их образы до сих пор вдохновляют исследователей, писателей, представителей неоязычества, стремящихся раскрыть тайны забытого духовного мира Восточной Европы.
Понравилась статья? Подпишитесь на рассылку последних новостей и статей мира Магии!
2010 - 2025 © OLD.DOMMAGII.COM
Все права защищены
